25 января 2011 в Египте началась революция. Протесты в Каире, Александрии и других крупных городах были в стороне от Хургады, где я работала в то время. Но все равно.

Паника нарастала, говорили, будто бы перекрыто шоссе. Все ломанулись закупать продукты. Из магазина вынесли всё до последнего доширака и разобрали пачки соды. Той самой, что покупают раз в жизни.

В очередное революционное утро я обнаружила сына консьержа, спящего в холле на картонке поперек входа в подъезд. Лёжа на боку и укрывшись курткой, в руке он сжимал ружье.

Где-то на севере открыли тюрьмы, а на волне революции некоторые теряли голову, поэтому жители боялись мародеров и ночных налётов.

На работе объявили, что сотрудники-мужчины должны выйти в 9 вечера в оцепление вокруг отеля. Ожидалась демонстрация с битьем витрин, надо защитить отельное имущество. При себе иметь орудие труда. Повара взяли ножи для рубки мяса, уборщики палки от швабр.

Уезжая с работы, как в эффектном боевике, я видела в заднее стекло плеск толпы, стекавшейся из дворов и проулков. Слышались крики и звук бьющегося стекла.

На площади около дома тоже стояли люди, поспокойнее. Мне не хотелось протискиваться в давке, поэтому я обходила площадь, ничего не видя из-за спин, пока не вышла на пустой пятачок.

Выдохнула и заметила, что вся площадь смотрит на меня. И люди отделены металлическими ограждениями от меня. Не делая резких движений, обернулась. На меня направлены дула пулеметов. Несколько военных с каменными лицами стояли как манекены. За спиной у них огромные песочного цвета бронемашины.

Всем хороша египетская армия, но оградок у них некомплект, из-за чего я случайно вылезла куда не следовало. Они продолжили стоять как истуканы, я пересекла площадь, нырнула в толпу и припустила к дому так, что чуть мимо подъезда не промчалась. Консьерж меня остановил.

Вскоре отель закрыли, сотрудников тут же рассчитали, а я ухватила билет на последний самолет в Россию. Так для меня закончилась египетская революция.